Некоторые характеристики трансакций заставляют нас задуматься о поиске оптимальной формы организации такой трансакции. Мы видели это на примере специфичности активов, участвующих в трансакции. Если в трансакции участвует специфический актив, это связано с риском возникновения проблемы вымогательства. Поэтому нужно думать об оптимальной форме организации такой трансакции. Какие еще характеристики критичны для учета решения задач поиска оптимальной формы организации трансакции? Оливер Уильямсон выделял несколько таких характеристик. Он говорил, что важно смотреть не только на уровень специфичности задействованных в трансакции активов, но и на то, с какой частотой повторяется данная трансакция. Давайте рассмотрим примеры различного сочетания этих двух характеристик. Трансакции могут быть редкими, или однократными, и частыми, или повторяющимися. С другой стороны, в рамках трансакции могут участвовать активы разной степени специфичности. Это могут быть неспецифические активы или, иными словами, активы общего назначения, использование которых в альтернативных сделках практически не связано ни с какими потерями. Это могут быть активы специфические. Где в случае, если мы используем актив другой сделки, уже возникают определенного рода потери. И наконец, это могут быть активы идиосинкратические, то есть такие активы, которые могут быть использованы с пользой только в рамках данной трансакции. Давайте приведем примеры трансакций, в которых эти параметры принимают разные сочетания. Покупка стандартного производственного оборудования является примером сделки, которая является редкой, и в которой участвуют активы, неспецифические активы общего назначения. С другой стороны, покупка стандартных расходных материалов, которые нужны на производстве постоянно, являются примерами той сделки, которая осуществляется часто, регулярно, и в которой также участвуют активы неспецифические. С другой стороны, покупка оборудования специализированная, которая заказывается под данную определенную трансакцию, является трансакцией, в которой участвуют специфические активы и осуществляется трансакция редко. Напротив, покупка специализированных материалов, которые также постоянно востребованы в производстве, а так исключительно в данном конкретном производстве, они могут быть использованы в альтернативных трансакциях, представляют собой примеры сделки, в которой участвуют активы специфические, и которые повторяются часто или регулярно. Наконец, если мы осуществляем строительство завода, то инвестиции соответствующие в строительство являются инвестициями идиосинкротическими. А происходит такое либо однократно, либо крайне редко. Наконец, передача промежуточного продукта между различными этапами производства в рамках одной компании представляет собой трансакцию, в которой участвуют идиосинкротические активы. И поскольку мы говорим о регулярном производстве, эта трансакция является часто повторяющейся. Оливер Уильямсон задался следующим вопросом. Предположим, у нас есть трансакция, которая характеризуется определенной степенью чистоты и определенным уровнем инвестиций в участвующие в ней активы. То каков оптимальный механизм организации этой трансакции? Ответ на этот вопрос он пытался дать с помощью схемы, которая впоследствии у экономистов получила имя «Схемы Уильямсона». Итак, предположим, что мы говорим о сделке, которая является редкой, и активы, которые в ней участвуют, не являются специфическими. Это активы общего назначения. Оливер Уильямсон задается вопросами: нужны ли для организации данной трансакции какие-либо специальные механизмы, которые бы гарантировали обеим сторонам успешную реализацию этой трансакции. Оливер Уильямсон утверждает, что нет, поскольку все контрагенты, участвующие в этой трансакции, если сделка срывается, могут имеющиеся у них активы реализовать в иных альтернативных трансакциях без потери стоимости. Это означает, что если мы говорим о сделке с участием активов неспецифичных, активов общего назначения, то вне зависимости от того, является ли эта сделка разовой или является эта сделка регулярной, то эти сделки могут осуществляться на открытом рынке. Это простые рыночные отношения, которые не подразумевают каких-либо долгосрочных гарантий. Давайте начнем с самого простого примера: рассмотрим трансакцию, в которой участвует актив общего назначения, и которая является редкой или однократной. Например, мы выходим на рынок для того, чтобы купить книгу. Для покупки книги мы не делаем никаких специфических инвестиций. С другой стороны, производитель этой книги печатает большой тираж и эта книга не предназначена лично нам. Мы заключаем сделку о покупке книги. Если эта сделка будет разорвана, ни одна из сторон ничего не потеряет. Действительно, если не куплю книгу в одном магазине, я могу с таким же успехом зайти в другой магазин и купить ее там по стандартной цене. С другой стороны, если магазин не продал книгу лично мне, он ее продаст завтра или в крайнем случае послезавтра кому-то другому. Это означает, что для реализации данной сделки не нужны никакие специальные механизмы, которые бы поддерживали эту сделку. Здесь работает открытый рынок. Предположим теперь, что мы говорим о сделке, в которой точно также участвуют неспецифические активы, но сделка является регулярной. Например, я захожу в тот же самый книжный магазин, но теперь уже не для покупки книги, а для того, чтобы приобрести авторучку. Производитель не сделал никаких дополнительных инвестиций для того, чтобы эта ручка лучше всего подходила именно мне. А с моей стороны, инвестиции специфического характера в использовании данной авторучки тоже отсутствуют. Иными словами, мы говорим о сделке, в которой участвует неспецифический актив и эта сделка повторяется часто, потому что ручки часто ломаются, теряются, в них кончаются чернила. Также как и в предыдущем случае, когда речь шла о покупке книги, нет необходимости думать о специальных механизмах защиты данной трансакции. Иными словами, данную авторучку я могу приобрести на открытом рынке. Никаких проблем, для которых нужны были бы специальные механизмы поддержки данной трансакции, не возникает. Другая ситуация складывается, когда мы говорим о том, что в сделке участвуют специфические активы. Посмотрим, например, сделку в которой активы носят специфический характер. Например, мы говорим о поставке определенного специфичного оборудования и сделки, которая является однократной. Иными словами, мы заказали данное специфическое оборудование и не планируем делать это в будущем. Производитель, изготавливая данное оборудование, сделал определенные специфические инвестиции. Это означает, что если сделка будет разорвана, у производителя данной продукции не будет возможности альтернативной ее реализации. Это означает, что отсутствует соответствующий рынок. В свою очередь, это значит, что рыночные отношения уже не являются хорошим регулятором такой сделки. Нужно искать какие-то иные механизмы защиты данной трансакции. Такие механизмы нужны, в первую очередь, для того, чтобы стимулировать ту сторону, которая должна делать специфические инвестиции, действительно это делать. Что может быть оптимальным механизмом для поддержки данной сделки и для обеспечения соответствующей гарантии? В сделке участвуют две стороны и как мы выяснили, в данном случае договориться между собой они не смогут. В этой ситуации нужно вмешательство третьей стороны. Это может быть частный арбитр, если обе стороны доверяют этому игроку и договариваются о том, что в случае, если в реализации данной сделки возникнет конфликт, то этот конфликт будет разрешен арбитром и стороны последуют его рекомендациям. Для того чтобы такой механизм арбитража был действенным, необязательно, чтобы сделка была повторяющейся, необязательно, чтобы стороны ориентировались на то, что они еще увидятся в будущем. Достаточно того, что арбитр является профессиональным игроком на этом рынке, а значит, может хранить информацию о добросовестном и недобросовестном поведении экономических агентов. За счет аккумулирования такой информации, арбитр занимает стратегическую выгодную позицию на таком рынке. Таким образом, в случае, если мы говорим о сделках, в которых участвуют специфические активы, и сделки являются редкими, одной из возможностей для реализации поддержки такой сделки является использование механизма арбитража. Арбитр - - это не обязательно отдельный экономический агент. арбитром может выступать и агент институциональный, например, если мы говорим о взаимоотношениях поставщика продукции и потребителя этой продукции, работающего в определенной отрасли, то в этой отрасли может быть профессиональная ассоциация. И именно представители этой профессиональной ассоциации будут как накапливать информацию о добросовестном поведении агентов, так и улаживать соответствующие хозяйственные споры. Таким образом, Уильямсон говорит о том, что в случае, если в сделке участвуют специфические активы, и сделка является редкой, то оптимальной формой организации трансакции является трехстороннее управление, когда в сделке участвуют три стороны: две стороны собственно трансакции, и третья сторона - арбитр. Обратимся теперь к ситуации, когда актив, который задействован в трансакции, является специфическим, а сделка является не разовой, а регулярной. Уильямсон говорит о том, что в случае данных трансакций на рынке возникает так называемая фундаментальная трансформация или имеет место двустороннее управление в рамках данной сделки. Давайте обратимся к понятию фундаментальной трансформации, а затем снова вернемся к схеме Уильямсона. Под фундаментальной трансформацией мы будем понимать переход от конкурентной ситуации, то есть рынка с большим количеством продавцов и возможностью выбора между ними, который существует до заключения контракта, к отношениям двусторонней, партнерской зависимости, которая возникает после заключения контракта как результат инвестиций в специфические для данной сделки активы. Давайте разберем понятие фундаментальной трансформации на нескольких примерах. Предположим, мы снимаем телесериал. В самом начале этого предприятия мы занимаемся кастингом актеров. И на главную роль мы выбираем актера, объявив национальный кастинг. Мы выбираем актера среди сотен и тысяч потенциальных кандидатов. И это конкурентная ситуация. Мы сравниваем их характеристики, их условия и заключаем контракт с одним из них. Первый сезон сериала отснят, контракт закончился, сериал, вышедший в широкий прокат, оказался очень успешным и очень популярным. Встал вопрос о снятии второго, а, возможно, даже третьего сезона. Напомню, что контракт с главным героем закончился. Будет ли ситуация с выбором главного героя второго сезона столь же конкурентной, какой она была в первом случае? Нет, потому что публика мечтает видеть в роли того же персонажа, того же самого актера. Иными словами, круг выбора актера, который был очень-очень широкий, в данном случае свелся к минимуму. Он свелся либо к данной кандидатуре, либо к нескольким людям, которые очень напоминают его по визуальным характеристикам. Иными словами, возникла своего рода фундаментальная трансформация. Мы от конкурентной ситуации перешли к отношениям двусторонней зависимости. Давайте рассмотрим другой пример. Это пример функционирования городского общественного транспорта во Франции. Так, оператор выбирается с помощью конкурентных торгов для того, чтобы, в том числе, минимизировать риски, связанные с коррупцией, а также выбрать оптимальную цену. Однако, если мы посмотрим на статистику, то выяснится, что с 1995 по 2002 год поменялось лишь 12 % операторов на основании заканчивающихся контрактов. В большинстве случаев новый контракт получает тот же самый оператор. Точно так же отношения фундаментальной трансформации возникают между актером и его театральным агентом. Изначально у актера есть возможность выбора театрального агента из целого широкого круга потенциальных агентов. Но начав работать с одним агентом, актер, как правило, продолжает это сотрудничество и в будущем. И такие отношения перерастают в партнерские отношения и отношения долгосрочные. Связано это с тем, что стороны делают специфические инвестиции в соответствующие взаимодействия. Так, например, театральный агент разбирается в сильных и слабых сторонах актера. Он знает, что актер может, что актер не может. К чему он готов, к чему он не готов. Где он будет смотреться выигрышно, а где менее выигрышно. Наконец, рассмотрим еще один пример. На любом крупном предприятии, в любой крупной фирме существует информационная система, созданная для поддержки бизнес-процессов этой фирмы. Для того чтобы эту информационную систему поддерживать, и для того чтобы ее развивать, чтобы она лучше отвечала нуждам меняющейся компании, и новых запросов со стороны предприятия, компания или предприятие держит команду программистов. Как правило, очень часто такие команды привлекаются на условиях аутсорсинга. Для того чтобы увеличить конкуренцию, контракты с ними длятся относительно недолго. Вместе с тем, если подходит срок перезаключения контракта, как правило, следующий контракт получает та же самая команда программистов. Связано это с тем, что она уже гораздо лучше, чем остальные участники рынка разбирается в нуждах компании. С другой стороны, и сама компания очень много сил и времени инвестировала в то, чтобы люди, занимающиеся разработкой этой системы, лучше понимали специфику компании. С другой стороны, программисты осваивают специфические навыки, которые необходимы им для работы именно с данным предприятием. Таким образом, имеют место взаимные инвестиции в специфические активы. И именно поэтому изначально конкурентная ситуация перерастает в ситуацию, которая характеризуется партнерскими отношениями в двусторонней зависимости. Вернемся к схеме Уильямсона. Уильямсон говорит о том, что для трансакции, в которых участвуют специфические активы, и которые являются повторяющимися, как раз и возникает фундаментальная трансформация, если изначально стороны были независимы и взаимодействовали на открытом рынке, то со временем, после того, как стороны делают взаимные инвестиции в специфические активы, раз от раза взаимоотношения претерпевают трансформацию. Они становятся менее конкурентными и становятся более взаимозависимыми. И по сути, превращаются в отношения партнерские. Иными словами, говорит Уильямсон, в данном случае нам уже не нужны три стороны для поддержки этой трансакции. Достаточно двух сторон. Он говорит о так называемом двустороннем управлении. Когда стороны в процессе взаимных уступок, в процессе взаимных переговоров, ориентируясь на ценность этих отношений, на ценность предысторий и на ценность будущих взаимоотношений, пытаются уладить любые конфликты, любые разногласия между собой, не прибегая к третьей стороне. Наконец, давайте рассмотрим и самый крайний случай, связанный с самыми высокими рисками инвестиций в специфические активы. Предположим, мы говорим о трансакции, в которой участвуют идиосинкратические активы и эта сделка является регулярной. В этой ситуации та сторона, которая делает инвестиции в специфические активы, заинтересована в том, чтобы полностью контролировать ситуацию. Полностью взять контроль над реализацией данной трансакции эта сторона может только организовав единое управление, по сути, являясь владельцем процесса. Иными словами, организовав фирму и интегрировав весь процесс производства, весь процесс реализации данной трансакции в эту фирму. Таким образом, Уильямсон говорит о том, что если в трансакции участвуют идиосинкратические активы и сделка является регулярной, то оптимальной формой реализации данной трансакции является фирма, в рамках которой осуществляется единое управление. Стороны уже не являются независимыми, решения и контроль полностью находятся у одной из сторон. Наконец, Уильямсон говорит о том, что в случае, если сделка связана с использованием идиосинкратического актива, но является разовой, то оптимальной формой реализации такой трансакции будет либо фирма, если соответствующие риски очень высоки, либо арбитраж, если стороны, делающие инвестиции в специфические активы, готовы рискнуть или рассматривают эти риски как очень высокие. Таким образом, мы получили с вами заполненную схему – схему Уильямсона. Еще раз напомню те принципы, по которым она была построена. Мы предположили вслед за Уильямсоном, что критическими характеристиками трансакции являются ее чистота и уровень специфичности участвующих в ней активов. Мы показали, каким образом при каждом сочетании этих параметров стороны выбирают оптимальный механизм реализации трансакции. Мы показали, что в ряде случаев, то есть, когда инвестиции носят неспецифический характер, это должно быть рыночное отношение. Мы показали, что в случае специфических инвестиций, форма реализации трансакции зависит от того, является ли она частой или однократной. В случае, если однократная трансакция, мы говорим с вами об арбитраже. А в случае, если трансакция повторяющаяся – о фундаментальной трансформации. И мы также увидели, что если имеют место инвестиции в идиосинкратические активы, то мы часто говорим о создании фирмы как механизма единого управления.
